XXXII Международный конгресс ИИСАА. 26–28 апреля 2023 г.

80 XXXII Международный Конгресс по источниковедению и историографии стран Азии и Африки Секция III ные зигзаги связаны со стремлением части турецких исследователей дополнить существующие концепции 1 . Что касается турецкого нейтралитета, то среди турецких историков нет сомне- ния в правомерности мер, использованных Анкарой. Уже на первом этапе Второй мировой войны нейтралитет предполагался при любом развитии событий, что показал выход страны из Анкарского соглашения. Что касается Советского Союза, то турецкие исследователи считают, что в годы войны он активно готовился к решению «турецкого вопроса» 2 . Рассматривая советско-турецкие отношения в 1941-начале 1943 гг., турецкие исследователи, находят политику Турции соот- ветствующей концепции нейтралитета. Обострение советско-турецких отношений связывают с германскими происками и все более усиливающимся негативным отношением к Турецкой Республике со стороны СССР. Следует отметить, что такая политика ыла подготовлена всем ходом советско-турецких отношений, в результате чего турецкий нейтралитет приобрел «плавающий» характер . Турецкие историки считают, что политика дружественных отношений с Германией была составной частью «активного турецкого нейтралитета» в годы войны. Под «активностью» подразумевается стремление Анкары усилить свой экономический потенциал, а в случае поражения СССР распространить свое влияние на тюркское население Советского Союза (проблема пантюркизма) 3 . Несмотря на то, что большинство турецких историков, считает, что политика «активного суверенитета» помогла Турции в трудное время, немало исследователей полагает, что общий итог войны был негативным, поскольку обрёк страну на «политическое одиночество» 4 . Проблема черноморских проливов в период войны обострила советско- турецкие отношения, поэтому формирование антигитлеровской коалиции пугало Анкару, хотя и не заставило ее отказаться от политики балансирования 5 . В целом в рассматриваемое время Анкара придерживалась политики нейтралитета, однако интенсивные контакты руководителей турецкого государства с германскими пред- ставителями свидетельствуют о том, что не исключалась возможность территори- альных приобретений, если бы к этому представилась возможность. После Сталинградской битвы в турецкой историографии выделяется два направления: позиция Советского Союза к вступлению Турции в войну и его попытки решить проблему контроля над черноморскими проливами. Турецкие 1 Coş K, Bilgin P. Stalin’s Demands: Constructions of the «Soviet Other» in Turkey’s Foreign Policy, 1919–1945 // Foreign Policy Analysis. 2010. No 6. Р. 43–60. 2 Ulgul M. The Soviet Influence on Turkish Foreign Policy (1945–1960). A Thesis submitted to the Interdisciplinary Program in Russian and East European Studies in partial fulfillment of the requirements for the degree of Master of Arts. Gainesville, 2010. 3 Дарабади П. Кавказ и Каспий в «большой геостратегической игре» накануне и в период Второй мировой войны (геоисторический очерк) // Кавказ и глобализация. 2008. Т. 2. Вып. 1. С. 146–168. 4 Джумхур Кайгусуз. Турецко-советские отношения в контексте международной военно-поли- тической конфронтации (1920–1991 гг.). Дисс. … канд. ист. наук. Н. Новгород, 2017. 5 Kuniholm B. R. The Origins of the Cold War in the Near East: Great power Conflict and Diplomacy in Iran, Turkey, and Greece. Princeton: Princeton University Press, 1980.