XXXII Международный конгресс ИИСАА. 26–28 апреля 2023 г.

618 XXXII Международный Конгресс по источниковедению и историографии стран Азии и Африки Секция XVI народов мира, а также в определении механизмов коммуникации между ними. Сравнительный взгляд на факты отдельных литератур выявляет сложный харак- тер связей между ними. Каждый факт литературного контакта способен стать дополнительным аргументом в пользу дальнейшего развития концепции единства мирового литературного процесса. Обмен мотивами и сюжетами способствовал обогащению тематического фонда вовлечённых в него литературных традиций. Творческий поиск авторов закономерно направлен не только внутрь собственной художественной системы, но и вовне. Иначе говоря, чужая традиция представляется как terra incognita , в которой можно отыскать «клад» необычных образов и историй. Такие находки всегда служили для писателей и поэтов источником вдохновения. Естественно, что в стороне от такого поиска не остались и иранские литераторы пост-класси- ческого периода, стремившиеся найти оригинальный материал для воплощения своих художественных замыслов. Так, благодаря известному прозаику Садеку Хедаяту (1903–1951) и его современнику, отцу «новой поэзии» Ирана, Нима Юшиджу (1897–1960) на страницах иранских изданий оказалась японская легенда о рыбаке Урашиме Таро. Особый интерес к фольклору других народов, как известно, был характерен для европейских романтиков. В русле тех же исканий активно действовал и Садек Хедаят. Писатель пересказал на персидском языке историю рыбака Таро в одном из номеров известного журнала «Сохан» (1944). Сюжет сказки построен на мифо- логеме сирены. Рыбак, отправившись на промысел, терпит крушение в море. На глубине мужчину встречает морская дева и убеждает остаться у неё на ночь. Когда наступает час разлуки, русалка дарит рыбаку на память шкатулку, заповедуя не открывать её. Вернувшись на берег, Урашима обнаруживает, что на земле успело смениться не одно поколение людей: его дом рыбака разрушен, членов его семьи уже нет в живых, а его самого сочли пропавшим без вести. В отчаянии одинокий Урашима открывает шкатулку и умирает. История, пересказанная Садеком Хедаятом, вдохновила поэта-новатора Нима Юшиджа на создание поэмы «Манели» (1947). В одном из своих писем автор признаётся: «Я не первый, кто рассказал историю о морской красавице-русалке ( pari-ye daryāyi )…Я лишь хотел воплотить свои мысли в этом образе» 1 . Японский сюжет о русалке и рыбаке напомнил иранским литераторам «родной» классический топос обольстительницы- пери . Такое совпадение можно считать явным типоло- гическим сходством, благодаря которому японский сюжет отозвался в сердцах носителей персидской традиции. Как следует из письма, в своей поэме Нима скрыл под именем Манели фигуру Садека Хедаята. Поэт стремился изложить сюжет в «особой манере», отказавшись, по его же словам, от «внешней искусственности языка». Такое стремление автора нашло воплощение в живом обмене репликами между главными героями, и эти 1 См. Нима Юшидж. Полное собрание сочинений / Составитель: Сирус Тахбаз. —Мо’ассесе-е энтешарат-е Негах Тегеран, 1371 (1992) (на персидском языке). С. 520–521.