XXXII Международный конгресс ИИСАА. 26–28 апреля 2023 г.

Россия и Восток. К 300-летию СПбГУ. Материалы конгресса 421 Секция африканистов. «Чтения памяти Д. А. Ольдерогге» Бондаренко Д. М. (ИАфр РАН, Москва) Постколониальная Африка: историческая память — нациестроительство — неотрадиционализм В ситуации постколониальности апелляция к историческому прошлому для конструирования национальной идентичности приобретает большое значение. Постколониальное государство имеет обширные возможности для манипулирова- ния исторической памятью граждан во имя достижения национального единства. Однако в процессе конструирования и последующих трансформаций нации офи- циальный — освященный государством и инкорпорированный в утверждаемую им идеологию — дискурс исторической памяти приходит во взаимодействие с ее народными дискурсами. «Использование памяти для [конструирования] идентич- ности сообщества…высвечивает саму политическую природу истории и памяти» 1 . Таким образом, историческая память не может не играть роль в нациестроительстве. Д. ЛаКапра пишет об «… основывающей, или основополагающей, травме; травме, которая несет мощный аффективный заряд и может быть идеологиче- ски трансформирована или переоценена», которая создает тот или иной народ, порождая его «миф о происхождении» и духовно скрепляя его воедино, и остается с ним навсегда, давая о себе знать периодическими обострениями. 2 Основыва- ющий миф фиксирует во времени и привязывает к знаменательным событиям момент рождения нации, эксплицирует приписываемые ею себе как целому и как совокупности индивидов черты и ценности, придающие нации единство. Для постколониальных народов «основывающая травма», порождающая националь- ный миф, — безусловно, травма колониализма и его преодоления — борьбы за независимость и деколонизации. В постколониальных странах социальная память и до независимости была не только инструментом внедрения в сознание людей «официального национализма» — колониального, но и полем идеологической битвы—как между колонизаторами и активистами национально-освободительных движений, так и между африканскими организациями, общественными и полити- ческими деятелями, по-разному видевшими будущее своих народов и стран после свержения колониальных режимов. В ходе этой битвы и возникли идеи о суще- ствовании в пределах каждой колонии особой нации с якобы еще доколониальной единой историей—конголезцев, нигерийцев и т.д., вопреки факту искусственного объединения в рамках большинства колоний множества автохтонных политий и народов, ранее не образовывавших исторических и культурных целостностей. В постколониальный период, особенно с 1980–1990-х гг., использова- ние исторической памяти приобрело особенно большое значение в связи со ставшим к этому времени очевидным провалом попыток скопировать основан- 1 Tallentire J. Strategies of Memory: History, Social Memory, and the Community // Histoire sociale / Social History. 2001. Vol. 34. № 67. P. 199. 2 LaCapra D. Understanding Others: Peoples, Animals, Pasts. Ithaca — London, 2018. P. 106.