XXXII Международный конгресс ИИСАА. 26–28 апреля 2023 г.

404 XXXII Международный Конгресс по источниковедению и историографии стран Азии и Африки Секция XII в 1920–1921 гг. Азиатской конной дивизией под командованием барона Р. Ф. фон Унгерн-Штернберга. В том же 1921 г. уже барон Унгерн и его армия были разгром- лены советскими войсками, и в Урге было провозглашено новое правительство. На протяжении всех этих событий общепризнанным лидером Внешней Мон- голии считался глава буддистов страны — Богдо-гэгэн VIII. С 1911 по 1919 гг. он являлся фактическим теократическим монархом, а с 1921 по 1924 гг. —монархом с ограниченными правами. 17 апреля 1924 г. Богдо-гэгэн VIII «отошел в нирвану» и в стране начались коренные преобразования. Форма правления сменилась на республиканскую, появилась первая конституция страны, а также прошла реформа административно-территориального деления. На первый взгляд, эта реформа носила декоративный характер, и региональное деление новой республики мало отличалось от того, что существовало во времена империи Цин. Страна делилась на аймаки (армейские корпуса), которые, в свою очередь, состояли из хошунов («знамён») —княжеств, а те—из сомонов. Аймаки и хошуны сменили свои названия с установленных маньчжурской администрацией на новые, присвоенные народным правительством Монголии. Свидетелем этих преобразований стал студент Петроградского/Ленинградского института живых восточных языков, будущий монголовед Владимир Алексан- дрович Казакевич (1896–1937). С 1923 по 1925 гг. он находился в командировке в Монголии и работал в Ученом Комитете МНР (будущей АН Монголии). Среди прочего, в круг его задач входило определение линии государственной границы и топографическое описание различных районов страны. Вероятно, он был одним из первых исследователей, отметивших, что большин- ство хошунов МНР в 1924 г. получили названия «по именам наиболее почитаемых гор» в каждом из них. Этот факт заставил его обратить внимание на явление, известное в отечественном монголоведении как «культ священных гор». Состав- ленные ученым по итогам экспедиционных выездов 1924 и 1925 гг. отчетные документы содержат обширное описание бытования этого явления. Из подготовленных В. А. Казакевичем документов мы узнаем, что в первой трети XX в. вера в духов-хозяев местности носила общемонгольский характер. Все члены общества, от простых аратов и шабинаров до министров Народного правительства знали, что у каждой местности есть свой мифологический хозяин, который чаще всего принимает облик горы. Существовали четкие правила вза- имодействия с таким хозяином, строгое соблюдение которых обеспечивало его покровительство жителям данной местности во всех сферах деятельности. Важно отметить, что в отчете об экспедиции 1923 г. В. А. Казакевич, описывая табу на произнесение настоящего названия священной горы указал, что «специ- ального культа их не существует». Но уже по итогам поездки, завершившейся 6 декабря 1924 г. он пересматривает оценку этого явления и отмечает, что «вся территория, занимаемая монгольскими племенами в Центральной Азии, покрыта тысячами священных гор». О глубоком почтении к ним свидетельствует факт «переименования в 1924 году почти всех хошунов Монгольской Республики по