XXX Международный конгресс ИИСАА. 19–21 июня 2019 г. Т. 2

Источниковедение и историография  Индии и ЮВА к 150-летию академика В. В. Бартольда (1869–1930). Ч. 2 15 он нередко давал правителю консультации и прогнозы относительно успеш- ности тех или иных мероприятий 1 . В целом, Лала Сохан Лал отлично знал своего владыку, все повествование он построил так, чтобы обратить внимание потенциального читателя на мудрость и величие махараджи. Содержание третьего дафтара большей частью касается последовательного описания деятельности Ранджита Сингха, который является главным действующим лицом хроники. При этом летописец весьма умеренно использует «цветистые» введения и обороты, а также практически отказывается от вставок отсылочного и морализаторского характера. Раскручивая нить своего повествования вокруг личности и деяний Панджабского Льва, Лала Сохан Лал, вольно или невольно, сформировал образ сикхского правителя, в том числе эмоциональный, упоминая о его реакциях на определенные действия и события. Триггеры эмоций Ранджита Сингха позволяют сформировать представле- ния о личности сикхского правителя, предстающего перед нами на страницах хроники. Однако в связи с этим возникает вопрос: насколько представленный образ соответствует реальному сикхскому правителю, насколько его реакции и эмоции являются реальными и соответствующими определенным триггерам? Не соответствует ли описанная реакция традиционным паттернам того, как должен реагировать правитель в определенной ситуации и как это должно быть отражено в хронике, вне зависимости от того, что было в действительности? Частично ответ на поставленные вопросы может быть найден при анализе нарративных документов европейцев, имевших возможность личного общения с Ранджитом Сингхом. С другой стороны, при анализе европейских нарративов вопросов возникает ничуть не меньше. Среди них самый главный заключается в том, насколько субъективное восприятие европейских визави Панджабского Льва объективно отражало его эмоциональное состояние. Таким образом, только сопоставление данных придворной хроники и личных документов европейцев, фиксирующих одно и то же событие, может позволить создать более или менее непротиворечивую картину внешнего и отчасти внутреннего отношения Ранджита Сингха к определенным событиям и фактам. Дорохова И. А. (ПетрГУ, Петрозаводск) Джозеф Док — первый биограф Махатмы Ганди Деятельности и мировоззрениюМ. К. Ганди, одной из наиболее ярких фигур в истории национально-освободительной борьбы народов Индии первой поло- вины XX века, посвящены сотни книг. Их абсолютное большинство знакомит 1 Suri, Lala Sohan Lul. An outstanding original source of Panjab history. Umdat-ut- Tawarikh. Daftar 3 Pt. (1–5): Chronicle of the reign of Maharaja Ranjit Singh, 1831–1839 A. D. Delhi, 1961. P. XXIV.