Т. 2. Азия и Африка: Наследие и современность

XX. Круглый стол 370 Азия и Африка: наследие и современность. Т. 2 всем основным маркерам феминной внешности — это и ношение соответ- ствующей одежды и аксессуаров, прическа, а также интонация и тембр голоса. С другой стороны, в ее речи часто встречаются женские частицы «ва». Речь других женских персонажей, являющихся людьми, в общих чертах похожа на стиль общения главной героини, хотя некоторые из них более приближены к стереотипам о традиционной японской женственности. Так они почти не используют грубых выражений и, хотя общаются на разговорном языке, чаще употребляют женские частицы, а вместо личного местоимения «я», используют собственное имя, что обычно относят к детской и женской речи. Особого внимания заслуживают появляющиеся в произведении женские божества, а именно то, что речь всех этих персонажей может стать примером так называемой «типичной женской речи». Вне зависимости от социального положения, пола и возраста собеседника, а также степени знакомства, все женские божества общаются, используя нейтрально-вежливую или вежливую формы речи, только женские варианты местоимений и других слов, женские частицы и так далее. Возможно, это является отображением манер женщин старшего поколения (от 50-ти лет), которым обычно подобная речь и свой- ственна. С другой стороны, в силу того, что данные персонажи изначально являются божествами, это можно расценивать как завуалированный пример речи идеальной женщины, то есть намеренное поддержание гендерных раз- личий в мужской и женской речи. В противоположность этому не менее примечательной является речь одной из «смертных» героинь. Это предок главной героини, наследница знатной семьи, живущая в Японии приблизительно XVII–XVIII веков. Внешне она представляется весьма красивой по меркам того времени девушкой с традици- онно женскими целями в жизни—выйти замуж и создать собственную семью. Однако, как отражение ее характера и тяжелой юности, ее речи свойственны все те обороты, которые обычно приписывают мужчинам. Что же касается мужских персонажей, то в речи большинства из них по-прежнему остаются ярко выраженными все элементы, свойственные муж- скому языку. Такова, например, речь главного героя произведения — лиса-о- боротня и слуги главной героини. Для него характерно и довольно частое употребление частицы «дзо», и использование мужских местоимений «орэ» (реже «боку») и «омаэ», а также грубых вариантов слов «она», «есть» и т. д. Даже после того, как главная героиня стала выше него по статусу, стиль его речи по отношению к ней мало изменился, хотя в нем и появились лексика и обороты, присущие кэйго . При этом мы уже не слышим, что используется частица «дзэ», которая чуть грубее варианта «дзо», а также нет и вопроситель- ной частицы «кай». Это же касается и многих других мужских персонажей, как основных, так и второстепенных, вне зависимости от того, люди это или мифические существа, что представляется нам весьма интересной деталью.